soboleva_t | О КАПУСТЕ

Current Mood: nostalgic

Разговорились мы тут с

da_het о способах квашения капусты. Понимаю, что до этого времени еще далеко, но... Вспомнилось кое-что из детства.

«Лист смородины груб и матерчат.
В доме хохот и стекла звенят,
В нем шинкуют, и квасят, и перчат,
И гвоздики кладут в маринад».
Б. Пастернак

В период заготовок на зиму вся наша большая семья объединялась, как крестьяне во время страды. Это и была страда, чего уж там. И если варка варенья, засолка огурцов и помидоров происходила по разным домам, то на капусту все собирались в доме у бабушки.

…Мне – маленькой – казалось, что в это время капуста была повсюду. Белоснежные холодные кочаны лежали на полу и путались под ногами, как футбольные мячи. Дом был усыпан капустными обрезками. Бабушка и тетки рубили капусту ножом на столе. Дед с зятьями – сечкой в деревянном корыте. Мама, сидя на полу, ожесточенно скоблила ее на шинковке, похожей на мини-гильотину. Это был настоящий бой с капустой. :)

А мы с двоюродными братьями и сестрами целыми днями торчали на улице или сидели в бабушкиной спальне, изредка выскакивая оттуда, чтобы слямзить со стола хрустящий свежий лист в крупной соли, кочерыжку и горбушку черного хлеба. Похоже, взрослые нас даже не замечали (как это бывало во время большой стирки, когда на кухне в баках с утра кипело белье, а потом его развешивали по всему дому и на балконе). Не помню, чем мы еще питались в такие дни, но вроде никто не жаловался – даже самые мелкие. Зато можно было вдоволь напрыгаться на бабушкиной кровати – аж до потолка! – что в обычные дни было строжайше запрещено; устроить там же кучу-малу; наиграться в лото и подкидного дурака; утащить под кровать настольную лампу и сделать там «домик» и безнаказанно вспомнить все страшилки про «черную руку».

Постепенно капустная волна спадала. Женщины начинали рассказывать разные житейские истории и напевать любимые семейные песни, а мужчины, сходившие в гараж к деду за дубовыми бочонками (и, видимо, принявшие там по стопочке), – шутить над женщинами.

Бочонки казались глубокими, как колодец, из которого пахло остро и упоительно. Дно, усыпанное толстым слоем белых капустных хлопьев, освещало мрачные стены бочонка. Кружочки морковки алели, как снегири на снегу. И на этой пухлой перине возлежали четвертинки и половинки капустных кочанов, которые так радостно и скрипуче было доставать зимой – уже из трехлитровых банок. Дав нам полюбоваться на это великолепие, дед насыпал сверху новый слой рубленной капусты – с укропными зернышками…

А в другом бочонке капуста перекладывалась антоновскими яблоками. Я тогда не очень понимала, в чем тут «цимес» и почему взрослые так любят соленые мягкие яблоки, которые вообще-то должны быть твердыми и сладкими. Теперь понимаю. Но сожалеть уже поздно…

Наверное, для красоты слога, можно было бы сказать, что капустный кочан – лист к листу – и есть символ семьи. Но не буду. Потому что не хочу сравнивать заветное с овощем – пусть даже и любимым.